По буграм на ст. Чапчачи стояли пулеметные установки. В одну из бомбежек погибли зенитчицы Короткова В. Ф., Костщаева Т. П. Зенитчицы, как и другие женщины, путейные рабочие жили в бараке. Девушки в тот день, когда наступило затишье, пришли ненадолго на обед, в барак. Здесь и настигла их смерть. Их убило прямым попаданием. К сожалению, никто не помнит, откуда были родом погибшие зенитчицы. Они похоронены на Чапчачинском кладбище. Здесь им поставлен памятник. Материал собран Вечкитовой Е. Д.
НА БРОНЕПЛОЩАДКАХ Мама! Мама! Я дошла до цепи. Но в степи, на волжском берегу, Девушка в заштопанной шинели Разбросала руки на снегу. Юлия Друнина На Ленинских горах в Москве, близ пулеметного расчета тагильчанки Нины Климовой, в той же самой девятой роте Б. Айрапетяна, начинали свой боевой путь две тагильские комсомолки, две Гаевы: студентка учительского института Фаина и браковщица Высокогорского механического завода Тоня. Тоню и Фаину всё считали сестрами — одна фамилия, обе из Тагила. А были девушки не похожи друг на друга и внешне, и по характеру. Фаина — тоненькая, стройная, как тростиночка, очень сдержанная и рассудительная. Тоня — круглолицая, плотно сбитая, хохотушка, почти по-детски непосредственная. Тоня все пыталась и никак не могла стать такой, как Фаина,— спокойной и сдержанной. Девушки были даже не знакомы в Тагиле. Но когда в армии их называли сестрами, они не возражали. Девушки на самом деле сблизились, как сестры. Всю войну прошли вместе, в одном пулеметном расчете. Какое братство может быть крепче боевого? Весной и летом 1942 года тагильчанки прикрывали своими пулеметами завод и железнодорожный мост через Москву-реку. В сентябре 1942 года Московский фронт ПВО отправил большой отряд своих бойцов на помощь осажденному Сталинграду. В длинном эшелоне, который шел из Москвы на юг, в эшелоне, который не раз бомбили по дороге, ехали обе Гаевы, ехала тагильская студентка Валя Короткова — пулеметчица из той же роты Б. Айрапетяна, ехали еще три тагильчанки. На Сталинградском фронте эти девушки тоже остались зенитными пулеметчицами. Только пулеметы их были поставлены «на колеса» — располагались на железнодорожных платформах. Платформы были укреплены броневыми листами или мешками с песком и назывались бронеплощадками. Такие бронеплощадки защищали эшелоны и железнодорожные станции, через которые шло снабжение Сталинградского фронта. В первые месяцы боев на Сталинградском фронте в воздухе господствовала фашистская авиация. Генерал-полковник Н. П. Анисимов, который был начальником тыла Сталинградского фронта, вспоминает, что фашистские самолеты «буквально гонялись за каждым эшелоном и даже за каждой автомашиной. За время битвы на Волге враг совершил на железные дороги, подходившие в район Сталинграда, около 60 тыс. налетов, сбросив более 90 тыс. бомб» 1. 1 Сборник «Сталинградская эпопея». М., изд.-во «Наука», 1968, стр. 671. В этих условиях зенитчики были глазной защитой от авиации врага. Они должны были обеспечить сохранность грузов, которые шли в Сталинград. Потому что без боеприпасов, без одежды и продовольствия сталинградцы не смогли бы выстоять. Тоня и Фаина Гаевы защищали эшелоны, которые курсировали на линии Балашов — Камышин. В Камышине грузы, предназначенные для Сталинграда, переваливали на баржи и отправляли в Заволжье. Оттуда, из Заволжья, они поступали в Сталинград. Иного пути не было — железная дорога перерезана, Волга севернее Сталинграда заминирована... «Сестры» Гаевы отбили столько воздушных налетов, что потеряли им счет. Налеты продолжались с сентября до декабря 1942 года. Только в декабре, когда силы фашистской авиации были сосредоточены на снабжении окруженных войск Паулюса, у зенитчиков Сталинградского фронта работы убавилось. Видимо, «сестренки» Гаевы были неплохими зенитчиками. В их эшелоны не попала ни одна бомба. А эшелоны везли снаряды, мины, патроны. Но запомнились девушкам не сотни однообразных налетов, а один — особенный. В тот день, как и обычно, от группы немецких самолетов отделился один и, тоже как обычно, зашел с головы эшелона. Но еще до того, как зенитчики открыли огонь, самолет резко метнулся в сторону и торопливо, беспорядочно сбросил бомбы в поле. А потом летчик поравнялся с бронеплощадкой — Фаина и Тоня ясно видели его лицо,— помахал девушкам рукой и улетел. Он мог бы обстрелять зенитчиков, но не стрелял. Он явно не хотел, чтобы его бомбы попали в эшелон. Зенитчики потом долго удивлялись, гадали, кто этот вражеский летчик: может, коммунист? Может, наш разведчик? Весной 1943 года, когда армия Паулюса сдалась и Сталинградский фронт был ликвидирован, Фаина и Тоня прошли пешком путь от Балашова до Курска и были зачислены в 1696-й зенитно-артиллерийский полк, который действовал в составе 5-го гвардейского танкового корпуса и прикрывал его танки с воздуха. «Сестренки» Гаевы принимали участие в боях на Курско-Орловской дуге. Тоня была ранена. Фаина тоже была на волосок от смерти: машину, в которой она ехала, разбил снаряд, и Фаина — одна из всех — осталась живой. Во время этих боев, как и на Сталинградском фронте, девушкам порой приходилось круглыми сутками, без сна и отдыха, отбивать налеты фашистской авиации. Об интенсивности борьбы с авиацией врага на Курско-Орловской дуге говорят следующие цифры: «В первый день наступления немцы потеряли 203 самолета, во второй — 113, а в третий — 299! Таких потерь немецкая авиация еще никогда не несла за весь период второй мировой войны. Из 1392 фашистских самолетов, сбитых на Курской дуге, 660 приходится на зенитчиков» 1. 1 Я. Капало. Советские зенитчики. Воениздат, 1959, стр. 89. За участие в этих боях Фаина Гаева была награждена медалью «За отвагу». Позже Тоня и Фаина Гаевы участвовали в боях за Харьков, форсировали Днепр, брали Киев. В Молдавии, в Яссах, пулеметчица Тоня Гаева вышла замуж. Война кровью обвенчала молодых. Перед ними, у крыльца ЗАГСа, разорвался вражеский снаряд. Муж Тони — майор Пахомов был ранен в голову. С окровавленной повязкой, порой теряя сознание от боли, он сидел за свадебным столом. Московская однополчанка Гаевых и их землячка-пулеметчица Валя Короткова попала на другое крыло Сталинградского фронта. Валя Короткова была девушкой тихой, задумчивой, мечтательной. Эта склонность к мечтательности сблизила в свое время Валю Короткову с тагильчанкой Верой Повенских. Девушки вместе работали в отделе главного механика Высокогорского механического завода и дружили. Валя была в этом отделе архивариусом. А потом Вера ушла в цех, браковщицей, а Валя поступила в горностроительный техникум. Военная судьба вновь свела этих девушек в Звенигороде. Валя была в одном расчете с Верой Повенских и отбивала массированные налеты вражеской авиации. Из Звенигорода Валя попала на Сталинградский фронт. Она защищала станцию Чапчачи, через которую шло в Сталинград снабжение из Астрахани. На этой станции она погибла во время налета 20 ноября 1942 года. Так сказано в «похоронной», которая пришла позже в Нижний Тагил Валиной матери — Марии Агафоновне. И. Давыдов. ПОДВИГ НАЧИНАЛСЯ В АПРЕЛЕ. Средне-Уральское Книжное Издательство, 1970
Во время войны на станции Чапчачи, селе Кочковатка жили эвакуированные. Их распределяли по домам. На станции Чапчачи во время войны людей почти не оставалось, все жили и работали в займище. По квартирам распределялись военные. Немцы бомбили по несколько раз. Были здесь и эвакуированные. В годы войны задолго до того, как немцы подошли к Волге, фашистские самолеты бомбили нижневолжские станции, в том числе и Чапчачи. Затем все чаще и чаще. В любое время дня и ночи могли быть налеты вражеских самолетов. Немцы бомбили составы, пылали вагоны с горючим. Однажды взорвался один из вагонов, рядом у солдата взрывной волной оторвало ногу. И стрелочники, и дежурные, другие железнодорожники не могли покинуть свои рабочие места. Бывало, сутками не бывали дома. Они были как на фронте. Им приходилось рисковать своими жизнями. Сюда проходило много составов с различным грузом: продовольствие, горючее, одежда, оружие и все, что могло отправляться на фронт. Стоило приостановиться воинскому составу, как тут же появлялись в небе немецкие самолеты. С неба начинали сыпаться бомбы. Не всегда попадали в состав, но пути «корежили». Приходилось постоянно восстанавливать разбитые железнодорожные пути. По-пластунски переползали то в одно укрытие, то в другое. Сразу начинали подтаскивать запасные шпалы, рельсы. Как только прекращалась бомбежка, выполнялись ремонтные работы.
Воробьева (в девичестве – Звезинцева) Антонина Артемовна родилась в селе Кочковатка в 1922 году. До войны работала на железной дороге, с 1942 года устроилась на постоянную работу в качестве путевого рабочего. Тяжело было работать в то военное время. На станции Чапчачи стояло много составов. Немцы бомбили, пылали вагоны с горючим. Погибали люди. Однажды взорвался один из таких вагонов, рядом у охранявшего солдата взрывной волной оторвало ногу. Работало всего 5 женщин- путейных рабочих, в том числе и Звезинцева Антонина. В 1942 году ей исполнилось всего 20 лет. Женщины убирали шлак, выравнивали воронки после бомбежек. Позже прислали бронепоезд. Солдаты из военного батальона восстанавливали пути после бомбежек. Им помогали женщины. Антонина Артемовна вместе с другими жила в бараке. Отсюда нельзя было уходить, потому что нужно было расчищать пути, работали без выходных. Антонине Артемьевне тяжело было вспоминать то время. Она не стала много рассказывать. Она вспоминала о том, как пришлось ей, и всей семье Звезинцевых голодать. У ее матери было 6 детей, трое из которых умерли. Молодой девушке приходилось делиться своим пайком со всеми в семье. 3 кг муки давалось на 10 дней. Приходилось кусочек хлеба делить на 7 частей. Матери Марии Алексеевне приходилось добывать «свинушки». Для этого она одевала шерстяные носки, лезла в холодную воду, подкапывала чем-нибудь корни, собирала, приносила домой, обсушивала и кормила ими своих детей. Питались также мерзлой картошкой, оставшейся в поле. Звезинцевы Антонина Артемовна, Мария Алексеевна (1898 г.р., уроженка села Сасыколи) и другие женщины из станции Чапчачи, села Кочковатка рыли противотанковый рвы на Лебяжьем, пока лед не замерзал. Отца Антонины Звезинцева Артема Николаевича (1898 г.р., с. Кочковатка) в начале войны отправили в Белград восстанавливать железнодорожные пути. Вернулся домой только в 1946 году. Пришел с войны больным человеком. семья была не в состоянии даже накормить его, а Артем Николаевич не мог добраться в Кочковатский сельский совет, чтобы взять документы на выдачу пайка. Во время войны пятеро женщин из поселка Чапчачи, в том числе и сестры Антонина и Анастасия Звезинцевы, пряли, вязали варежки, перчатки, носки и другие теплые вещи для бойцов. Звезинцева Мария Трифоновна во время войны восстанавливала железнодорожные пути после бомбежек, шила для советских солдат фуфайки, кальсоны. После войны работала в закотконторе. Жили в хуторах до 1926 года, работали в колхозе «Животновод». Переехав в Чапчачи, работали на конской базе, где откармливали лошадей. Работали на молочной ферме (напротив водокачки- МТФ) Материал собран Вечкитовой Е Д, заведующей Кочковатской библиотекой. При составлении были использованы материалы из газеты «Харабалинские вести», по воспоминаниям участников войны и их родственников, из книги Декина.
Мне было три года и два месяца, когда началась Великая Отечественная война. В то время семья наша жила в селе Екатериновка Енотаевского района Астраханской области. Отец косил сено для колхозного скота, мать работала в огороде. Слово «война» я впервые услышала, когда мать, со слезами на глазах, собирала отцу котомку. Подошёл к пристани пароход. Бабушка держала меня на руках. Отец простился с нами и затерялся в толпе мужчин на палубе. Когда пароход начал отходить от причала, бабушка побежала по берегу реки. На пути ей мешали брёвна. Она заливалась слезами и кричала: «Сынок, я тебя больше не увижу!» С парохода доносился шум, крики, но ничего разобрать было невозможно. На середине реки пароход дал длинный прощальный гудок.
От взрослых мы слышали, что немец бомбит и убивает всех: детей, женщин, стариков. Во дворе мать вырыла зигзагообразную канаву. Летом 1942 года немецкие самолёты с крестами на крыльях стали пролетать через наш двор. Они летели со смертельным грузом на железнодорожную станцию Харабали и узловую станцию Чапчачи. Однажды над селом наши солдаты сбили фашистский самолёт «Раму». Местные рыбаки схватили и привели немецкого лётчика в село. Я наблюдала за ним через забор: он сидел на табурете посреди двора Тютюнёва Ивана Ивановича. Помню воздушный бой над нашим селом, как бомбили пароходы с ранеными, как спасались с матерью в лесу от бомбёжки, колючую проволоку вдоль берега реки и огромные воронки от вражеских бомб.
От отца с фронта мы получили два письма. Первое письмо пришло в 1942 году. Оно нас очень удивило. Отец думал, что наше село захватил немец и очень беспокоился за нас. Мать написала ему письмо и отправила посылку с шерстяными носками и перчатками. В 1943 году наша семья получила «похоронку» на отца – Переверзева Константина Ивановича, что погиб он в бою за социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество 22 ноября 1943 года. Это страшное известие стало для нас настоящим горем, с которым трудно было смириться и не хотелось в это верить.
Наша мать – Переверзева Анна Павловна - трудилась в колхозе с раннего утра и до позднего вечера. Она ухаживала за скотом, которого было очень много. Рабочих рук не хватало, и женщины работали за себя и за тех, кто ушёл на фронт, буквально надрываясь от непосильного труда. Мы (дети ) ждали мать дома. У нас не было тёплой одежды. Вместо игрушек у нас было занятие: щипать овечью шерсть, сворачивать в кудельку и вязать. Когда вечером приходила уставшая после работы мать, мы с нетерпеньем ждали: что же она будет готовить? Кипяток и кусочек топлёного жира? Кашичку из семян колючки или чушинки (корневища сусака). Голод нас сопровождал постоянно. Но не одним нам было тяжело. В селе было много беженцев из районов, захваченных фашистами. У нас тоже поселилась семья из 4 человек, и мы делились с ними всем, что у нас было. Осенью 1944 года я пошла в школу в 1-й класс, босиком. Не было обуви. Из газеты сшивали тетрадь, писали ручкой с пёрышком разведённой водой сажей. Руки были постоянно грязными, а то и щёки, и нос. За отличные успехи мне на школьной линейке одной из всех подарили огрызок химического карандаша. Я ходила гордая и радостная. Учебники были только у нашей молоденькой учительницы Надежды Ивановны. Любимая игра - лапта. Мяч шили из лоскутков.
Весть о Победе разнеслась по селу 10-11 мая. Радовались все жители села. В июне 1945 года, в самый разлив воды, стали приходить участники ВОВ: Зеренинов Геннадий, Поповы Василий и Владимир, Горянин Павел. Ожило село: танцы в клубе каждый вечер, песни по селу… В 1946 году в селе Екатериновка жили и работали военнопленные. Они заготавливали лес для организаций и помогали вдовам восстанавливать разрушенные постройки.
Прошло время. В 1954 году наша семья получила письмо от Красных следопытов Заводской средней школы. Они рассказали, что погиб наш отец, защищая их село Заводовку. Он был сапёром и прикрывал наших при отступлении. В память о погибших героях установлен памятник. Каждый год 9 мая жители села возлагают букеты цветов к подножию памятника, храня память о героях.
ная Мой профиль Выход
