Тимирязев И.С. (1790-1867 гг). В разные времена, с тех пор, как распалась Золотая Орда, род Тимирязевых служил Русскому государству: в XVII веке исполняли должность воевод в некоторых городах страны. XVIII век был для них неудачен — Тимирязевы обеднели, если до этого вообще испытывали полный достаток. Небольшое родовое имение в Рязанской губернии — вот, наверное, и весь источник дохода. Это имение принадлежало Семену Ивановичу Тимирязеву и его жене Ольге Михайловне Юрьевой — калужской дворянке. В их семье, отличавшейся большой набожностью и при этом суровыми нравами, в Москве 16 декабря 1790 года родился сын Иван. Детство Ивана и его брата Аркадия оказалось весьма тяжелым, единственные отрадные воспоминания у Ивана Семеновича остались о матери, которая, как могла, скрашивала нетерпимый характер отца. Летом 1807 года она скончалась, и Семен Иванович доверил судьбу детей своему давнему знакомому, жившему в Петербурге. У знакомого оказались очень обширные и выгодные связи: по его протекции братья были устроены в лейб-гвардию егерского полка, шефом которого являлся ученик Суворова — князь П.И. Багратион. В его доме они и поселились. К сожалению, очень быстро после этого прославленный генерал покинул столицу, так как был переведен главнокомандующим русской армией в Финляндию ввиду сложившихся напряженных отношений между Россией и Швецией. Шефом полка временно был назначен великий князь Константин Павлович, родной брат императора Александра I. Князь Константин имел весьма дурную славу среди дворян-офицеров. Своим педантизмом, придирчивостью, мелочностью и жестокостью, доходившей до нередких случаев рукоприкладства, он слыл точной копией своего отца Павла I. Немудрено, что все воспитанники Багратиона, узнав о перемене шефа своего полка, пришли в настоящий ужас, тем более, что Константин уже курировал конную гвардию, которой отдавал все свое время, и, понятно, встретил лишние хлопоты без особого энтузиазма, если не сказать, с раздражением. Надо отдать должное сообразительности молодых Тимирязевых: в этой ситуации, не предвещавшей им ничего хорошего, они предпочли перейти именно в конную гвардию, ту самую, что непосредственно подчинялась Константину. Их покровителю удалось осуществить перевод, и вскоре Иван и Аркадий Тимирязевы были представлены великому князю как юнкера конной гвардии. За время обучения восемнадцатилетний Иван приглянулся Константину своим прямым характером и смелыми поступками, что выгодно отличало молодого юнкера от его сотоварищей. Позднее генерал-лейтенант Иван Семенович Тимирязев говорил своему сыну Федору, оставившему нам свои интересные воспоминания об отце: "Трусость в сражении иногда, действительно, может не зависеть от воли человека, а только от плохого состояния его нервной системы, но робость по отношению к людям, как бы высоко они ни стояли, составляет первую ступень подлости и в порядочном человеке существовать не может и не должна". Основные нравственные устои личности закладываются, как правило, в молодые годы и в дальнейшем лишь корректируются. Можно сказать, что гордый и независимый характер И.С. Тимирязева (будущего астраханского губернатора) вполне сформировался за годы, проведенные в конной гвардии под началом князя Константина и позже с честью выдержал многочисленные испытания, выпавшие на его долю. Эпоха Александра I — время расцвета русской армии, усиления могущества Империи, блеска двора и при этом время "аракчеевщины", "солдатских деревень", холерных бунтов. Многогранная в своих проявлениях, эта эпоха является золотым веком русской литературы. Ивану Тимирязеву посчастливилось познакомиться с Н.М. Карамзиным, П.А. Вяземским, В.А. Жуковским. Вместе с этими мастерами слова он входил в "Карамзинский кружок", где представители интеллигенции делились друг с другом своими мыслями и впечатлениями о текущих событиях. Разумеется, участники кружка не могли обойти вниманием и Французскую революцию, а вместе с ней и тему преобразований в России, тогда довольно популярную из-за неординарных действий императора Александра и его друзей. Возможно, Иван и Аркадий впервые столкнулись с такими мыслями — настроения в столице всегда отличались от периферийных — и, надо сказать, вольнолюбие нашло отклик у обоих братьев; однако Аркадий увлекся этим в гораздо большей мере, чем это могло бы понравиться реакционерам, и попал под "негласный надзор", в тот период только набиравший силу. Нашествие Наполеона на Россию изменило привычный ход событий. Конная гвардия, где находились братья Тимирязевы, была направлена в Литву, затем Аркадия Семеновича определили адъютантом к князю Витгенштейну, а Иван Семенович остался в составе корпуса великого князя. Многочисленные этапы кампании 1812 года были достойно пройдены И.С. Тимирязевым: и Смоленск, и славное Бородино, и Тарутино, и Малый Ярославец, и Красное, и, наконец, выход на территорию Западной Европы — сражение под Люценом. В июле 1813 года его назначают в адъютанты Константина Павловича. Тяжелый характер великого князя не проявлялся в его отношении к Тимирязеву, может быть, потому, что у них оказалось много общего: оба были прямолинейны, всегда оставались строгими и неукоснительными исполнителями. При всей своей гордости Тимирязев тем не менее заявлял, что "подчинение чужой воле в сфере служебной иерархии ничего унизительного в себе не содержит, страшно, если начальство снисходительно относится к тебе за твой проступок". То, что это не просто слова, подтверждается расположением к Ивану Семеновичу великого князя, у которого, как и у его отца, Павла I, взбалмошность всегда уступала место благородному отношению к человеку, искренне радеющему за порученное дело. В августе 1813 года Тимирязев проявил себя в сражении при Кульме, одном из решающих в победе над Наполеоном. Российская армия, умело руководимая Остерманом-Толстым, М.Б. Барклаем де Толли и А.П. Ермоловым, наголову разгромила корпус наполеоновского генерала, некогда знаменитого Дюмика-Рене Ван-Дамма. Сам генерал при этом был взят в плен. Многие храбрые участники сражения, от солдата до генерала, были награждены "Кульмским крестом". Прообразом "Кульмского креста" стал один из самых почетных орденов Пруссии — орден "Железного креста". Восхищенный героизмом русской армии Фридрих-Вильгельм III, прусский король, решил наградить этим орденом всех сражавшихся солдат и офицеров, но это сгоряча данное обещание оказалось невыполнимым, поскольку всех представленных к награде было больше 12 тысяч человек. Тогда крест учредили заново и под именем "Кульмского креста" наградили в 1815 году оставшихся в живых 7 131 участника сражения. В числе награжденных находился и только что произведенный в штаб-ротмистры И.С. Тимирязев. Наконец 19 марта 1814 года войсками союзников была взята столица Франции Париж. Тимирязев вспоминал эту дату как великий день в своей жизни. Большинство солдат и офицеров были охвачены эйфорией победы. Восхищенные милостью и благородством русских солдат парижане с восторгом взирали на победителей. Император Александр произвел на француженок такое впечатление, что в стране — законодательнице моды появилась популярная прическа "а ля Александр"; гравюры с изображением крупнейших побед союзников, портреты русских полководцев шли нарасхват. Губернатор Парижа граф Ф.В. Сакен, представитель российского дворянства, заботился о французской столице как о родном городе: не допускал грабежей и мародерства, расставил караулы, но в том и не было необходимости — галантность и не слыханная щедрость русских офицеров были у всех на устах. Кроме награды за боевые действия на Монмартре, Тимирязев получил в дар 800 червонцев, которые все и оставил там же, в Париже. Не забудем, что Ивану Семеновичу в то время было лишь 24 года. Много лет спустя, уже оставив должность астраханского губернатора, Иван Семенович вспоминал один любопытный случай, находящийся на границе реального и нереального. Однажды он вместе с товарищами отправился к известной в Париже гадалке. Один из офицеров поинтересовался своей судьбой и протянул женщине руку, но та, взглянув на нее, неожиданно отказалась отвечать, и только после долгих уговоров она, наконец, заявила, что этот человек умрет не своей смертью. Никто не смог предположить причину страшного будущего своего товарища, а гадалка, несмотря на все просьбы и увещевания, больше ничего не сказала. После событий на Сенатской площади 14 декабря 1825 года Иван Семенович вспомнил и этот случай, и того офицера, вместе с которым он когда-то служил, — им оказался Кондратий Федорович Рылеев. Многие молодые дворяне, побывав за границей, прониклись духом свободолюбия — тем, чего так недоставало и что так жестоко преследовалось на Родине. Увы, карающая рука царизма не обошла вниманием и семью Тимирязевых: Аркадий Семенович, попав под подозрение в вольнодумстве еще в 1812 году, впоследствии уже никогда не числился в "благонадежных". Даже работая в административном аппарате, он не был свободен от различного рода упреков в "излишней самостоятельности", от мелких уколов в виде принижения заслуг и прочего. Немудрено, что это только усиливало нелюбовь Аркадия Семеновича к монархии. Характерно, что и его потомок, великий ботаник Климент Аркадьевич Тимирязев, в дальнейшем с презрением относился как к самому самодержавию, так и к его столпам — дворянству, которое именовал не иначе, как "столбы". К сожалению, нам точно не известно о последующих взаимоотношениях Ивана и Аркадия Тимирязевых, ясно только, что пути обоих братьев больше уже не пересекались. В сентябре 1814 года в столице Австро-Венгрии — Вене открылся конгресс, в задачи которого входили восстановление феодальных порядков и прежних династий в европейских государствах, борьба с революционным движением, удовлетворение территориальных притязаний победителей над Наполеоном и новый передел Европы. И.С. Тимирязев был включен в свиту Александра I, вместе с К.В. Нессельроде и А.К. Разумовским, представлявшего Российскую Империю. Заключительный Генеральный акт Венского конгресса включал в себя и разрешение проблемы Польши, уже длительное время остававшейся без королевской власти, — большая часть бывшего Герцогства Варшавского отошла к России, получив наименование Королевства Польского. Наместником новообразованной области в составе Империи стал великий князь Константин. Почти сразу же после своего назначения он вызвал к себе Тимирязева и определил его своим адъютантом. В 1816 году Ивана Семеновича произвели в полковники. Кто знает, как бы- дальше развивалась его карьера, но неожиданно, в 1819 году, Иван Семенович выходит в отставку по собственному желанию. Ничего не известно о мотивах, побудивших его к такому шагу. Тимирязев покинул Варшаву и поселился в Москве, иногда наведывался в Петербург. Свободная от военных и административных обязанностей жизнь Ивана Семеновича продолжалась вплоть до 1827 года, и она не прошла в праздно проведенных днях. В это время он продолжает свое знакомство с ВА. Жуковским, благодаря которому близко сходится с Д.В. Давыдовым и А.С. Пушкиным. В 1827 году в жизни Ивана Семеновича произошло важное событие. Он встретил Софью Федоровну Вадковскую, которую полюбил, и предложил ей выйти за него замуж. Чтобы получить согласие на свадьбу, Ивану Семеновичу пришлось вновь поступить на службу. На этот раз его определили в Гродненский гусарский полк, шефом которого состоял опять-таки великий князь Константин. Последний, узнав о возвращении своего давнего знакомого, тут же перевел Ивана Семеновича поближе к себе, в Варшаву. Наверняка не без участия наместника Тимирязев стал в 1828 году флигель-адъютантом Николая I. В свое время эта должность явилась отправной точкой в карьере могущественных фаворитов императора России — А.Х. Бенкендорфа и И.Ф. Паскевича. Однако в отличие от них у Ивана Семеновича отсутствовало чувство тотального угодничества перед своим патроном. Несмотря на частые семейные встречи супругов Тимирязевых и Константина Павловича (морганатической женой великого князя была польская княгиня Лович), Иван Семенович не поддался искушению раболепствования перед братом царя Николая, чтобы добиться расположения, милостей и наград. Кроме того, судя по воспоминаниям Ф.И. Тимирязева, его отец, хорошо зная вспыльчивый, порой жестокий характер князя Константина, не на шутку испугался за судьбу России, когда встал вопрос о престолонаследии в связи с кончиной императора Александра I. Эти опасения были более чем оправданы. 16 ноября 1830 года группа младших польских офицеров ворвалась в резиденцию Константина с целью убить российского наместника, но тому удалось скрыться. Вместе с наместником Варшаву покинула и вся армия России. Затем она полностью оставила и Польшу. Иван Семенович охранял главный обоз, в котором находились семьи высшего русского офицерства. Рабочие и студенты Варшавы, овладев арсеналом, начали вооружаться. Было организовано временное правительство, формировалась повстанческая армия. Петербургское руководство поспешило принять энергичные меры по водворению порядка в Польше. Неожиданно в Витебске скончался великий князь Константин, последнее время находившийся в полном отчаянии и в состоянии депрессии, затем умер и главнокомандующий русской армией в Польше граф И.И. Дибич. Несчастья прекратились после назначения на пост графа И.Ф. Паскевича, энергично взявшегося за дело. Уже 27 августа 1831 года, после сражений на центральных укреплениях Варшавы, город был занят русскими войсками. Иван Семенович Тимирязев, закончив нести охрану обоза, также отправился на театр боевых действий и у местечка Ленчице атаковал несколько тысяч польских волонтеров. Численное превосходство и плохое вооружение повстанцев позволили Тимирязеву взять их в плен. Это событие стало известно главнокомандующему. И.Ф. Паскевич публично посоветовал Тимирязеву написать о том рапорт для повышения по службе, однако Иван Семенович отказался от наград, заметив, что вел сражение не с регулярным войском. Это очередное проявление его личной скромности произвело на Паскевича большое впечатление, и вскоре Николай I, не без представления своего фаворита, производит И.С. Тимирязева в генерал-майоры. Одновременно он был вызван в столицу. Весной 1834 года Николай I направляет Ивана Семеновича в Астрахань. Город являлся местом ссылки польских повстанцев, многие из которых были еще очень молоды. Собираясь для обсуждения своего будущего и будущего своей страны, они доставляли немало хлопот надзирателям. Военный губернатор Астрахани Василий Гаврилович Пяткин настолько запутался с ссыльными, что в конце концов всех их объявил революционерами, а город окрестил мятежным. Разобраться в. происходящем и было целью миссии Тимирязева. Однако, убедившись в беспочвенности подозрений Пяткина, Николай I решил оставить И.С. Тимирязева в Астрахани в звании военного губернатора, управляющего гражданской частью и командира Астраханского казачьего войска. Астраханская губерния являлась к тому времени самостоятельной административно-территориальной единицей империи. Стратегическое положение города, а также то обстоятельство, что там же дислоцировалась Каспийская флотилия, сохранили звание военного губернатора как высшего представителя власти в крае. Облик самого города оставался типичным для российских провинциальных городов юга России. Посетивший Астрахань в 1836 году востоковед генерал И.Ф. Бларемберг определил население города в 45 тысяч человек. Все улицы Астрахани были широкими и без всяких признаков мостовой, исключение составляла только улица Московская (ныне — Советская). Иван Семенович весь предался местным интересам губернии. Это новое для него поприще оказалось ему тем не менее под силу. Многие проблемы края оставались долгое время нерешенными, в запустении находились образование, культурная жизнь, до конца не отрегулированными были отношения с соседними народами. К одной из крупных заслуг И.С. Тимирязева на посту астраханского губернатора относится создание губернского музеума. Это знаменательное для нашего славного краеведения событие произошло 12 декабря 1837 года. Астраханский край, богатый своим историческим прошлым, уникальностью природы, долгое время не имел средоточия музейных ценностей. Посещавшие его путешественники, знаменитые люди обращали внимание на богатства края, на то, сколько эпох и культур слиты в нем воедино. Но только официальное открытие губернского музеума положило прочную основу в важное дело краеведения. 3 июля 1837 года на основании Высочайше утвержденного положения о порядке производства дел в губернских правлениях в Астрахани начали издаваться "Астраханские губернские ведомости". Надо сказать, что это была не первая в крае газета. "Астраханские губернские ведомости" являлись третьим по счету изданием нашего края и вплоть до 1860-х годов оставались единственным печатным органом. В каждом номере "Астраханских губернских ведомостей" печатались объявления о вызовах к торгам купцов и прочих желающих лиц для исполнения работ по заказам (финансирование брали на себя государственные учреждения), как то: перевозка казенного провианта в войска, поставка работников в порт, шитье одежды для проходящих карантин и т.д. Отметим, что "вызываемые" находились и в немалом количестве. Астрахань издавна являлась крупным купеческим городом. Всячески покровительствуя отечественным производителям и заботясь о пополнении губернской казны, И.С. Тимирязев обратился к Николаю I с предложениями выработки протекционистских мер. Одновременно немало усилий было потрачено на охрану рыбных промыслов. Для этой цели И.С. Тимирязев выделил 9 военных судов. Все было направлено на достижение большего эффекта от купеческой деятельности. В равной мере внимательно Иван Семенович относился к торговле с южным соседом — Персией. В 1841 году, только в период с весны по 1 июля, астраханский порт принял из моря 80 российских судов и 16 персидских. В море находилось: 49 расшив, 7 шхоутов, 4 бригантины, 3 корабля, 3 кусовые лодки, 2 транспорта, 2 галиота и 1 яхта. Заслуга астраханского губернатора в организации взаимовыгодной торговли была достойно отмечена со стороны Персии — в августе 1841 года шах пожаловал И.С. Тимирязева орденом "Льва и Солнца" 1-й степени. Бойко велась торговля и в самом городе. В 1838 году, например, в Астрахани действовало 1225* торговых лавок. Работали фабрики и заводы, их вклад в общую долю производства в губернии был немал. Так, неплохо развивалось красильное дело — 20 заводов с задействованными на них 350 рабочими; кирпичных заводов — 12 единиц с 65 рабочими; 10 кожевенных заводов с 50 рабочими; хлопчатобумажных фабрик — 3, где работали 72 человека. Всего, помимо перечисленных, действовало еще 11 заводов и фабрик, среди них — 2 шелковых с 18 рабочими. Вообще производство шелка в Астрахани было поставлено на высокий уровень. Берущая свое начало от графа Бекетова, добыча шелка в 1826 — 37 годах составила 292 килограмма сырца, 72 килограмма хлопчатого и около 85 килограммов кокона. Тутовых деревьев по всей Астраханской губернии в 1836 году было 60167 единиц, помимо этого, 600 плантаций и 43 рассадника. Из этих запасов горожанам специально раздавались бесплатно саженцы тутовых деревьев, чтобы уменьшить знаменитую астраханскую жару. И по сегодняшний день многие деревья сохранились как в городе, так и в селах Астраханской области. Добросовестное отношение купцов к своему делу не оставалось без внимания губернатора. Так, астраханские фабриканты Калуст и Никита Сахаровы за высокое качество продукции получили право ставить государственный герб на выпускаемом товаре и на вывеске своей фабрики. Большая часть астраханских товаров находила сбыт в верхних по Волге городах, в том числе и в Нижнем Новгороде. В последующие годы связь между двумя городами еще больше окрепла на основе торговых союзов. Организация ремесла как социального фактора в экономике в 30-е годы XIX века находилась в развивающейся форме. Удельный вес ремесленников оставался сравнительно высоким, поэтому уместно было бы привести отдельные виды специализации ремесла с абсолютными показателями занятых: сапожники 246; портные 210; хлебопекари 160; кузнецы 89; булочники 57; шелкокрасилыцики 54. В первой половине XIX века крепостное помещичье хозяйство переживало стадию разложения, перед императором неизбежно вставал главный социальный вопрос — вопрос о крепостном праве. Правительство, как могло, решало эти проблемы. Для более оперативного вмешательства в дела, связанные с государственными крестьянами, в 1837 году было образовано Министерство государственных имуществ (его возглавил граф П.Д. Киселев). Создавалась громадная структура управления новым ведомством: в губерниях — палаты госимущества, в округе — окружные начальники со штатом чиновников, в волости — волостные управления с судебными управами, а в сельских обществах — старшины. 26 марта 1838 года в Астрахани создали комиссию по подготовке государственных имуществ к сдаче новому управлению, это и было веяние столичных реформ. Возглавил комиссию коллежский советник Андрей Михайлович Фадеев. Ко времени начала работы комиссии из Петербурга вернулся И.С. Тимирязев, вместе с ним приехал В.Ф. Пфеллер, вступивший в должность вице-губернатора. В результате тесного взаимодействия Тимирязева, Пфеллера и Фадеева с губернским правлением и комендантом был выработан комплекс мер по улучшению состояния государственных крестьян. Наделы земель в тех размерах, в каких это происходило в центральных губерниях, не производились в связи с отсутствием крепостного права в Астраханской губернии, зато было пересмотрено обложение податями в соответствии с местными хозяйственными условиями. Также учредили вспомогательные ссуды для мелкого кредита крестьянам, расширили сеть запасных магазинов на случай неурожаев. Принимались меры по созданию в деревне медицинских и ветеринарных пунктов, увеличению сети низших школ, пунктов по пропаганде агрономических знаний. Много времени и сил Тимирязев отдал так называемым "инородческим" дедам. На плечи губернатора ложилась большая доля решения проблем территорий, как соседних с губернией, так и находящихся внутри нее. Помимо управления гражданской частью, И.С. Тимирязев командовал Астраханским казачьим войском. В связи с этим им принимались меры по благоустройству казачьих станиц. В частности, в июле 1841 года была перенесена станица Замьяны с левого на правый берег Волги. Станичники долгое время терпели наступление песков на свои дома, боролись с бедствием, как могли, но, в конце концов, вынуждены были обратиться к начальству с просьбой о переносе станицы на луговую сторону Волги. Иван Семенович принял в этом деле живейшее участие, может, поэтому переселение казаков обошлось без особых хлопот. Как военный губернатор, сознавая стратегическое положение вверенной ему губернии, И.С. Тимирязев с вниманием относился к калмыкам, на которых была возложена кордонная служба. В феврале 1837 года он возбудил ходатайство о том, чтобы в интересах лучшего отбывания калмыками своей повинности из них был образован особый полк в 600 человек с возложением на него всей кордонной службы. Причем предполагалось привлекать в полк только бедняков, которые через жалование могли бы поправить свое материальное положение. К сожалению, эта благая идея так и не нашла воплощения из-за многочисленных бюрократических проволочек. Наряду с такими важными мерами для внутреннего и внешнего состояния губернии немалое значение придавалось И.С. Тимирязевым и культурной жизни города. 19 июня 1838 года состоялось открытие публичной библиотеки. Предтечей этого важного общественного заведения стало, видимо, появление в нашем крае 7 сентября 1815 года отделения Российского библейского общества. Созданное в 1812 году по указу Александра I и возглавляемое князем А.П. Голицыным, Общество ставило своей целью "освобождение народа от суеверий и научение его евангельской истине". Добиваться этого оно хотело путем распространения переводных изданий Библии, включая, разумеется, книги Ветхого и Нового Завета. В период с 1813 по 1822 год включительно в России было распространено более 427 тысяч экземпляров Библии. Духовенство на первых порах поддерживало Общество, тем более, что его постоянным членом являлся сам государь, но по мере того, как верхушка Общества ударилась в идеи обскурантистов, иерархи Русской церкви начали выступать против Библейского общества и его президента. В апреле 1826 года оно было ликвидировано. Несмотря на столь печальные коллизии судеб "просветителей", Общество сыграло определенную роль в развитии культурной жизни страны, особенно на местах, где остро ощущался недостаток образования и идей. С приходом Тимирязева, имевшего большой опыт личного общения с великими деятелями русской литературы, публичная библиотека Астрахани наконец начала свою деятельность. Искреннее радение о вверенной местности и о народе выгодно отличало Ивана Семеновича от многих периферийных управляющих в России 2-й четверти XIX века. Личное знакомство с царем, вхождение в его свиту открывали перед ним двери Зимнего дворца практически в любое время. Примерно каждые два года И.С. Тимирязев уезжал с семьей из Астрахани в Петербург. Его жена и дети привыкли проводить зиму в Москве или в своем имении, а губернатор это время (обычно жизнь вне Астрахани укладывалась в рамки с ноября по февраль следующего года) проводил в столице. Нужды края составляли основной характер бесед Ивана Семеновича с Николаем I. Действительно, И.С. Тимирязев обращался напрямую к Николаю I, обходя надлежащие инстанции. Это страшно злило бюрократов и завистников, опасающихся возможного усиления Тимирязева. Слухи и сплетни постепенно проникли в августейшую фамилию. Над астраханским губернатором собирались тучи. В начале осени 1843 года внезапно в Астраханскую губернию была назначена сенатская ревизия. Возглавлявший ревизионную комиссию сенатор князь П.П. Гагарин по прибытии в город заявил, что местное влияние И.С. Тимирязева так велико, что в его присутствии ревизию проводить невозможно. Трудно поверить в искренность целей этой ревизии: после отзыва Ивана Семеновича весной 1844 года в Петербург, якобы на время проверки, последовал Указ об отставке его с поста военного губернатора, а уже через год И.С. Тимирязева уволили и с военной службы. Почти десять лет длилось его прозябание в имении Ржавец. Столько же, сколько проходили ревизия и перемолачивание бумаг в Государственном Совете, министерствах и прочих "бюрократических пакостях". Наконец отчет ревизионной комиссии лег на стол Николая I. Бумаги из Астрахани гласили, что за период деятельности И.С. Тимирязева с 1834 по 1844 год доход с казенных рыбных промыслов возрос почти в шесть раз, с соляных промыслов — в три раза, "вывоз и привоз" товаров увеличились в полтора раза, а разница между ними сократилась с 2-х миллионов рублей в 1836 году до 1 миллиона рублей в 1843 году. Государственная казна значительно обогатилась за счет доходов с Астраханской губернии. Об этом безусловно знал министр финансов граф Е.Ф. Канкрин, много раз хваливший И.С. Тимирязева за абсолютное владение ситуацией в крае и приверженность национальной политике во всех экономических сферах. К сожалению, Е.Ф. Канкрин, один из лучших государственных деятелей "николаевской эпохи", в 1844 году скоропостижно скончался, и высоких покровителей у Тимирязева не осталось. Николай I, прочтя отчет о деятельности Ивана Семеновича в Астрахани, заявил: "Не взыскания, а награды заслуживает Тимирязев". В марте 1853 года он вызвал к себе "помещика из Ржавца" и имел с ним конфиденциальную беседу, по истечении которой назначил Ивана Семеновича сенатором, вернув ему воинское звание генерал-лейтенанта. Кроме того, как самый главный землевладелец России Николай I дал Тимирязеву в аренду сроком на двенадцать лет большой участок земли в Самарской губернии. Монаршья воля не произвела на И.С. Тимирязева большого впечатления, отчасти из-за убежденности в своей правоте, отчасти потому, что нравы царей ему уже были более чем знакомы. Деятельность в Сенате Ивану Семеновичу претила, так как волокиты он не терпел, а уголовные дела (именно этим занималось отделение, где работал Тимирязев) всегда шли с проволочкой. Только уже при Александре II, когда появились дела о студенческих волнениях и прокламациях, он проявил себя тем, что резко восставал против резолюции "официального подозрения" в оправдательных приговорах. Такую резолюцию Иван Семенович считал клеймом, поскольку приговор, как он считал, должен быть категоричным: "виновен" или "невиновен". К тому же он всегда требовал снисхождения к провинившимся, напоминая сенаторам о молодости и юношеской горячности студентов. В 1863 году с Иваном Семеновичем случился удар. Приступ паралича на несколько месяцев вывел его из строя, но вскоре все обошлось. Тимирязев продолжал вести работу в Сенате, иногда встречался с Александром II, критиковал некоторые положения реформы 19 февраля 1861 года. Император прислушивался к замечаниям, но к сведению их не принимал, видимо, иногда ему было интересно просто поговорить с человеком "уже ушедшей эпохи". Тем не менее Иван Семенович почувствовал внимание к себе со стороны Александра II: ему была предоставлена часть дворца "Александрия" в Нескучном саду Москвы, где Тимирязев имел возможность лечиться и отдыхать. 15 декабря 1867 года, за день до своей 77-летней годовщины, Иван Семенович Тимирязев умер. В воспоминаниях о своем отце Ф.И. Тимирязев говорил о честности и независимом характере Ивана Семеновича, считая такие качества чуть ли не анахронизмом в свою эпоху. Кавказский наместник фельдмаршал Барятинский, находившийся проездом в Астрахани в октябре 1856 года, вспоминал, что И.С. Тимирязев "изменил в губернии летоисчисление": "Там говорят: "Это было до Тимирязева, а это — после него". Большей ли награды губернатору можно было желать?.."
Тимирязев И.С. (1790-1867 гг)
|
ная Мой профиль Выход
