О красоте и внешности женщины казачки авторы, не без основания, не скупились, да и до сих пор не скупятся на комплименты, отмечая такие особенности во внешнем облике казачки, как стройность, гибкость, тонкий стан, прекрасные черты лица, в которых славянские черты смешиваются с чертами горско-степными.
Казачество утверждало себя в истории могучими человеческими характерами. Образно говоря, в России, да и в других странах мира, привыкли к тому, что на берегах казачьих рек время от времени рождались гении отваги и подвига, и в этом, прежде всего, заслуга матерей-казачек – воспитательниц грозных казаков прошлого.
Однако, с начала движения по возрождению казачества (90-е годы XX столетия) из всего изобилия печатного материала, посвященного казачеству, очень мало, а вернее, почти ничего не сказано о славных казачьих матерях, о женщине-казачке, на которую с давних пор образ казачьего быта возложил главную обязанность о благополучии казачьей семьи. Редко, но все же иногда появляются сообщения в печати и телевизионных известиях об участии казачек в возрождении, но, к сожалению, в образе далеком от казачек прошлого.
Если в образе казака история запечатлела такие свойства, как лихость, отвагу и вечную неустрашимость, то в образе казачки – сильный неукротимый нрав, деловитость, преданность семейному очагу. Это верная, преданная жена, заботливая мать и экономная хозяйка.
Она сумела достойно встать вместе с казаками с оружием в руках на защиту своих детей, куреня и станицы. И, несмотря на все это, она не теряла основных черт, присущих слабому полу: женственности, сердечности, кокетства, любви к нарядам. В «Статистическом описании Области Войска Донского, изданном в 1884 году, писалось: «В силу особенностей военного быта на Дону исторически вырабатывался особенный тип женщины - неустанной труженицы, смело и энергически принимающей на себя все труды мужчины, всюду поспевающей и все делать успевающей. Забота молодайки, жившей у батюшки с матушкой без горя и нужды, в том и состоит, чтобы не с голыми руками встретить мужа по его возвращении со службы. Уронивши хозяйство, она роняет свое человеческое достоинство в глазах честной станицы и своих собственных». Наверное, как ни к кому больше, к казачке относится изречение древних, что «Женщина приходит в мир, чтобы возвеличить его своей красотой, материнской добротой и любовью».
Вся внешность казачки дышит изяществом и сознанием своей очаровательности, и что первое видится в казачке – это быстрота и проворность в действиях и поступках.
Всем известно, как казачки гордились своим происхождением – «не боли болячка – я казачка», как они избегали браков с иногородними, и с чужестранцами были неприветливы. Казаки упорно берегли свое племенное лицо, больше всего при помощи женщин, ревнивых хранительниц древних обычаев и чистоты крови.
Постоянно находясь вдали от родного дома, казаки научились ценить и любить своих женщин. Тема любви к матери и жене - одна из главных в казачьих песнях. Но это отношение возникло не вдруг. В первые времена существования «казачья вольница» состояла из бессемейных воинов. По преданию, некоторые даже давали обет безбрачия. Возможно, первыми спутницами казаков, навсегда покинувших родные места, становились «пленницы татарки и турчанки или представительницы коренных народов. Однако к середине XIX века казаки предпочитали заключать браки в своей среде. При выборе супруга немаловажную роль играли состояние родителей жениха и невесты, дурные привычки (казаки долго были ярыми противниками курения), репутация жениха, целомудрие невесты, нередко бралось во внимание мнение молодых. По свидетельству историка Н. Миненко, в некоторых казачьих станицах обязательным требованием к невесте было умение ездить верхом. В Уральском войске плохой считалась невеста, которая не знала Псалтири и Часослова и не умела читать по-церковнославянски. К XIX веку на всех территориях проживания казачьих войск семьи были большие, состоящие, как правило, из трех поколений.
Казачка – свободная, воспитанная в среде, не знавшей ни рабства, ни крепостных господ, закрытых теремов и гаремов, она сознательно, как полноправный член семьи отдавала свои силы, а часто и кровь, для благосостояния и благополучия. Девушка-казачка была свободна в личной жизни. Родители не посягали на ее волю и не выдавали замуж помимо ее согласия. В случае неудачного брака, она могла добиться поддержки общества о разводе. Оберегая вдов и сирот от нищеты, общественное Право позаботилось о них, существовал социальный земельный надел «вдовий» и «сиротский».
Л.Н. Толстой в повести «Казаки», отмечая особенности красоты казачки, подчеркивает, что щегольство и изящество в одежде и убранстве хат составляет привычку и необходимость в их жизни. Казак, который при посторонних, как того требовал этикет, считал неприличным ласково и праздно говорить со своей женой, невольно чувствовал ее превосходство, оставаясь с ней с глазу на глаз.
Весь дом, все имущество, все хозяйство приобретено и держится только ее трудами и заботами. Постоянный труд и заботы, легшие на ее руки, дали особенно самостоятельный мужественный характер и поразительно развили в ней физическую силу, здравый смысл, решительность и стойкость характера. За внешней ее застенчивостью, как отмечают многие авторы, зачастую скрывается сильный и неукротимый нрав, сознание хранительницы семейного очага и хозяйки дома.
Женщина в казачьем обществе пользовалась вниманием и исключительным уважением. Недаром, в некоторых казачьих областях даже девочек называли «родительницы». Казак был уверен, что его вольные и невольные грехи замолят Родительницы (мать и жена). В своих воспоминаниях о казачьем быте И.И. Георги писал: «У казаков мужья обходятся с женами ласковее, чем обыкновенно в России, и поэтому они веселее, живее, благоразумнее и пригожее».
Казачке были чужды модные по духу времени демократические книжные теории. Внутренним идеалом казачки были Бог, семья, подворие – это, прежде всего, послушные дети, уважающие родителей, исправное подворие, чувства своей ответственности перед Богом по поддержанию в семье православно-нравственных устоев и, особенно, как сейчас ни покажется странным – это пресечение распутства. В отношении с мужчинами, женщина-казачка и, особенно, девушка пользовалась совершенной свободой. В некоторых казачьих областях, в частности, и на Кубани, бытовали традиции по совместному проведению молодых казаков и казачек летней ночи на сеновале. Но горе тому казаку, кто пытался осквернить эту народную традицию проявлением похоти и ее домогательства. За это виновника ожидала тяжелая плата, вплоть до пролива крови.
Чужды были казачки организации и общества, в которые вовлекали и приобщали женщин к мужским заботам, выступлениям с заявлениями, решениями, протестами и пр. Не было никаких союзов, советов казачек общественной направленности, были веками сложившие устои оказания взаимопомощи и содействие своего хутора, станицы, родственника, соседа. На добровольной основе казачки ходили на уборку церкви, на оказания помощи, при постройке хат, а в далеком прошлом и на изготовление самана и кизяка – и во всех случаях, когда кому-то требовалась посторонняя помощь. Никто не неволил, не обязывал, не организовывал, а каждый знал, если я не приду, то и ко мне не придут. Все казачки хутора и станицы знали друг друга с малых лет, знали и в чем у них «нужда», и без всякой какой-либо подсказки, исходя из своих возможностей и достатка помогали.
Наши «прабабки» до революции, а в некоторых казачьих семьях вплоть до отечественной войны 1941-1945 гг. на производстве не работали. Им хватало работы и дома. Для казака, если у него жена, кроме дома, еще где-то работала считалось позором – не в состоянии обеспечить семью – не заводи.
Всем известно, какое большое значение имела женщина в казачьей семье, как она умела посвящать себя семейной жизни и воспитывать в своих детях любовь к родной земле, родному краю, к своему народу. С малых лет ребенок впитывал от матери чувства национальной гордости и кровной близости к одноплеменникам, чувство собственного достоинства, наряду с уважением человеческой личности и к старшим.
О любви к родному краю, к братству, которую воспитывала мать-казачка существует много сказов, легенд и преданий не только в России, но и в странах, куда забрасывала судьба защитников русской земли. Правильная и братская жизнь казаков сильно привязывала их к родному краю. Эта страстная любовь к родному краю пронизывает все воспоминания в песнях, повестях, сказах.
Особо ревниво казачка относилась к привитию детям сознания о единстве этносоциологических черт казачества, как народа. С малых лет казачонок и девочка-казачка с гордостью относили себя к казачьему народу и твердо усваивали – все казаки – братья, казак казаку брат. В этом могли убедиться: в казачьем взаимоотношении, взаимовыручке, верности, взаимопомощи – кубанец, донец, терец, уралец, усуриец и т.д., как внутри своего войска, как и оказавшись в других казачьих районах. Казачке было чуждо чувство подражания в поведении действий, поступках, одежде. Она всегда подчеркнуто проявляла свою принадлежность к казачьему народу и в одежде, и в разговоре, и гордилась этим. Выход замуж не за казака считалось позором.
Мать-казачка, и никто другой, прежде всего, отвечала перед Богом за религиозную и нравственную крепость детей. Трудолюбие, неприятие лодырничества, бесхозяйственности, было основой морали казачества, к которой приучала мать-казачка детей. С малых лет будущую мать – девочку-казачку – бабушка или мать в период созревания трав брала с собой в степь или в горы для сбора лечебных трав, цветов, и объясняла какая трава или цветок от какого недуга. Не было казачки, которая бы не могла шить, кроить одежду, вязать чулки, носки, кружева, вышивать рушники, салфетки, окаймление рубашек и кофт, стегать одеяла. Всю рабочую одежду для семьи, в основном, шили сами казачки. Особенно казачки славились кулинарным талантом приготовления блюд, свойственных казачьему укладу жизни. В некоторых казачьих областях казаки проводили по сегодняшним понятиям смотр-конкурс на лучшую встречу и угощение гостей – чья жена лучше умеет принять и угостить вкусной пищей.
Из поколения в поколение передавалось казачке от матери и бабушки секреты каждой семьи приготовление опары и прибелки для теста под выпечку хлеба и других печных изделий.
«Бойцовские» качества – это не типичный образ казачки, как в прошлом, так и, очевидно, в будущем. Жизнь казачки с далеких времен полна тревог, забот, мук, утрат и встреч, но не всегда радостных – война на то и война, чтобы убивать. Кроме тяжести физического труда, казачка, в немалой степени, проводив сыновей, а нередко и вместе с мужем, ощущала душевную тяжесть, как бы ни привычна была казачка ко всякому роду неожиданностям, думы о возможных потерях ближних тяготили ее. Женский организм весьма чувствителен к восприятию негативных последствий, и весьма раним к несправедливости. Народная молва утверждает, а практические случаи подтверждают, что сердце матери чувствует беду своего дитя и ближнего на далекие расстояния до тех пор, пока оно бьется, независимо от ее здоровья и возраста.
