Каталог статей

(Продолжение)

98. права и свободы.

99. Тюменовский хурул был вместе с тем и памятником 1812 году, - наравне с Казанским в Петербурге и Христа-Спасителя в Москве. От тех лет осталась и калмыцкая боевая песня:

100. Рубились мы с куце-черными французами /Ради защиты России,

Защищали Россию, чтобы /Вечно установился мир...

101. И стихи Федора Глинки:

Я видел, как коня степного /На Сену пить водил калмык,
И в Тюльери у часового / Сиял как дома русский штык.

102. Кстати, специалисты видят в Тюменьевском хуруле и промышленные задатки народа. Ведь сложен он был из своего калмыцкого кирпича. При формовке и обжиге каждый кирпич снабжался степным клеймом из нескольких луков со стрелами - родовой тамгой.

103. А ведь у них были под боком кирпичные развалины Сарай-Бату. Но, видно, для калмыков с их очистительным культом святого огня было правильней научиться кирпичному обжигу новой глины для святого храма, чем, подобно воронам, подбирать кирпичную падаль золотоордынской столицы. ...А ведь нравственность и огонь веры, как известно, всегда и всюду в подходящих условиях вели молодой народ и к промышленному развитию.

104. Сюме облезло, заколочено от входа, окружено грудами кирпичного боя и отбросами. И только под башенным входом можно увидеть уцелевшие

105. фрагменты духовной живописи-бурханы. Это тоже

106. сторона старой культуры наряду с письменностью, созданной Зая- Пандитом еще в 17-м веке и дожившей в качестве официального калмыцкого письма до советской власти. В Ленинграде и Европе

107. сейчас хранятся многие сотни калмыцких рукописей, в основном религиозных тибетских и индусских переводов - тот фонд великой культуры, которую ламы

108. вносили в сознание калмыков, а те - своей жизнью в российский мир.

109. Но что об этом можно узнать в наш век выжженной пустыни народных ссылок и государственного обезбоживания? - Только рассказы о том, как эксплуатировали ламы бедных степняков, как выманивали средства на ненужные, мол, хурулы и еще более ненужные молитвы?

111. И все же есть свидетельство. В Библиотеке Всемирной литературы опубликована часть поэмы калмыцкого ученого-лхарамбы Бадмы Боована "Услаждение слуха". После 18-летнего обучения в Тибете

112. он стал ламой в Петербургском хуруле и источником знаний для петербургских буддологов. Но за критику он был отлучен от церкви, а в 1917-м году погиб 30-летним.

113.Перед собою ладони соединив, /Пречистой Пищи сыну помолимся.

114.Погружен он в благостную нирвану, /Покровительствует всему cущему
Ради того, чтобы люди всюду /Радостно, одинаково жили,

115. Буду я песни петь призывные, /Будоражить людские умы.Послушайте
"Песня мирянам"
Почитаньем трех драгоценностей /Добродетель в мире умножится,

116.Почитаньем отца и матери /Благонравье всюду упрочится;
Воздержанием от насилия /Жизнь живых на земле продолжится;
Воздаяньем всем обиженным /Возродим везде благоденствие.

117. Коль неправую цель преследовать, /Добродетели все утратятся,
Коли ложь возлюбить как истину, /Трудно вести речь о доверии,
Коли вздор нести, суесловие, /Поубавится уважения,
Коли бранных слов не удерживать, /Сохраним ли свое достоинство/

118.Заповеди Будды 
Служба-помощь народу верная /Славу нам принесет, имя доброе
А своя корысть, своя выгода - /От худой молвы не защитница.
О своей лишь мошне печальники / Не избудут напастей-горестей,
Непомерным чванством да гордостью /Одного лишь позора доищешься/

119. Друга доброго поучения /С чистым сердцем надо выслушать,
От приятеля непутевого /В отдаленье держаться следует.
Коль задумано дело нужное /Так с умом его должно выполнить,
А покуда цель не достигнута, /Придержать язык не мешало бы.

104а. Похваляться добродеяниями, /Не свершая их - опрометчиво.
И кичиться своими знаньями, /Не имея их - опрометчиво.
Быть усердным в деле несбыточном - /То же самое - опрометчиво,
Так без прочного состояния /Богачом прослыть - опрометчиво.

118. Закали в себе волю твердую /И к наукам яви усердие.
Справедливость признав святынею, /К ней стремись, прояви усердие
Ради пользы, блага всеобщего /Всем на радость яви усердие,
Чтобы тратились с толком, с разумом /Все богатства - яви усердие

119. Пьянство приносит один лишь вред /Стань образцом воздержания.
Кости да карты - источник бед /Стань образцом воздержания,
С той душой, что тебе не верна, /Лучше и вовсе не знайся,
Если связалась с кем-то жена, /С ней развязаться старайся.

121.Накопить ли нам добродетели, /Коль в продаже их не случается?
Десяти черных дел отвержение /Добродетелью называется.
Благодати вероучения /Ты сподобишься не поклонами,
С добродетельными в общении, /Не с порочными ветрогонами.

122a.Будды заповеди блюдите, /Черных дел избегайте, миряне,
И во имя его вершите /Только праведные деянья.

122. Выполняя без упущений /Все обеты, все воздержания,
Вы сподобитесь, что свершатся /Ваши добрые начинанья.

120.Теперь Калмыцкий хурул окружает русское село, унылое, наверное, из-за своего переселенчества, что мы видим как по задуманной добротности домов

121. в одной казенной перспективе, так и по их какой-то бесхозности. Основная рабочая сила на полях - студенты-школьники, а самих жителей как будто нет, лишь чертополох, бурьян равнодушия.

126.Но в этой человеческой пустыне мне посчастливилось. Меня приметила и окликнула родная калмыцкая душа. Откуда только взялась? А просто увидела человека с фотоаппаратом рядом с ее "сюме" и поспешила радостно навстречу:

124a. "Молодой человек, Вы наш храм снимаете? " - Объясняю, что да, специально приехал ради него. И как легко, как оживленно мы заговорили! О "нашем храме" и о себе. Живет она, конечно, на другом берегу Волги,

124.а сюда приезжает, чтобы посмотреть храм ближе и помолиться... Рассказывает, что раньше при нем было еще 4 храма поменьше и было очень красиво. Я догадываюсь, что как раз разбор этих храмовых приделов и видел мой знакомый байдарочник 14 лет назад, в 1964 году. Еще в 68-м году два придела существовало, а сейчас после реставрации от них ничего не осталось.

125. В первый раз и именно от калмычки Марии Наримановны я слышу жалобы на русских реставраторов (потом услышу их уже не раз от русских женщин): "Со стариков собирали деньги на реставрацию, но храм так и не открыли, и худо ему, и нам худо без него". Спрашиваю: "Почему же вы не просили настойчивее?" - "Как не просили, очень просили, но не разрешают, даже музей нельзя..." - И я молчу, со стыдом понимая: астраханским властям совсем не нужен калмыцкий дух, вера и гордость, да и калмыкам тут, с их точки зрения, делать нечего...

125a. Еще долго тетя Мария благодарила меня за внимание к "нашему храму": "Ты мне, хороший молодой человек, как сын, как племянник".

126.Ушла, потом снова вернулась, преодолев стеснение и попросила выслать ей карточку нашего храма, чтобы можно было на нее молиться - ведь икон никаких нет. И, конечно, осенью, что было в моих силах - сделал.

127. А потом, на берегу Волгу, в ожидании обратной "Ракеты", мы сидим рядом. Тетя Мария рассказывает о лютой жизни в Сибири, тяжелой лагерной работе на кирпичном заводе -

128. чуть не умерла там, и что сейчас не осталось у нее никаких родственников: старость пришла одинокая. И только мама вспоминается на Волге с ее молитвами и рассказами о чудесном прошлом... Нет, она почти ничего не знает о своей вере, ведь выросла при советской власти и молитвы слышала только в далеком детстве от мамы. А сейчас и рассказать не может, как молиться, обращаясь чаще всего к матери-Волге.

129.И я так остро почувствовал всю важность этого доверительного разговора о буддистской вере двух таких разных и все же близких, даже родных людей, разговора почти без слов, больше на чувствах. Прощаясь с тетей Марией, через кладбище уходящей к храму, благоговейно впитывая ее благословение, как будто сам стал немного калмыком, испытал необычайный душевный подъем и радость.

130. М.Хотонов:

Мои предки в незапамятное время,/Расседлав коней на волжском берегу,
Помолились синей Волге на лугу.

131. Вождь сказал в раздумье перед всеми:/Серебром звенит речная гладь,
А бежит река, как конь рысистый. /Силу может та вода придать
Человеку словно чай душистый./ Там, где предок твой поил коня,/
Где воде молился, преклоненный, /Ныне Волга, серебром звеня,
Так же вдаль уходит просветленно.

132. Слушаю заветы стариков, словно пью кумыс /Средь зноя лета:
Стать певцом лишь тот джигит готов, /Кто внимает мудрости завета.
Пусть играет на траве степной / Вольный сын твой, как волна весною,

134. Витя: Но вернемся к своему путешествию на "Спартаке" к Астрахани и заглянем в одну из самых любопытных калмыцких книг, но уже нового, послереволюционного времени: "Мудрешкин сын" Амур-Санана

135. Лиля: В своей недолгой жизни (1888-1939гг.) Амур-Санан был мальчишкой, пастухом - безродным, и потому презренным орудом, был слугой калмыцкого князя Гахаева, и студентом-учителем, калмыцким интеллигентом и выборным старшиной. В революции он стал членом исполкома и даже Председателем калмыцкого Совнархоза. Вот, например, как он пишет:

136. "Для человека, заваленного делами, озабоченного злобами дня полезна поездка на пароходе. Забираешься в каюту - все дела и заботы отходят в сторону. Ведь нечего нельзя подправить... мысль отдыхает и направляется совсем в иные стороны.

137. Такую свободу рассуждать я почувствовал, когда из Астрахани уселся на пароход, чтобы ехать в Баку на съезд народов Востока, как представитель калмыков, где Коминтерн призвал все народы к священной войне с английским империализмом.

138. Но на этот раз я задумался об ужасном калмыцком обычае, уродующем женскую грудь. Ведь калмыцкие девушки с 12 лет носят безрукавные камзолы, которые туго стягивают грудь и не дают ей развиваться, причиняя сильную боль и вред здоровью. Необходимо было уничтожить варварский обычай. Еще в 1918 г., будучи заведующим Калмыцким РОНО, я повел агитацию... но встретился с железной стеной традиций, запретил силой - они втихомолку носили его. Принял репрессивные меры - исключил из пансиона несколько девиц - но это не

139. повлияло на остальных. Ну, a теперь я решил взять иной метод по возвращению в Астрахань: для осуществления реформы калмыцкого женского костюма добились поддержки от женотдела в Москве, от Коллонтай, а вместе с ней - мануфактуры и ниток на 20 тысяч калмыцких девиц. Декан медфакультета в Астрахани, доктор Залкинд научно обосновал мой проект, комиссия выработала

140. новый костюм в виде свободного с кокеткой платья, слегка суживающегося в талии ...и закипела работа кройки и шитья. 1921г.Дальше началась трудная агитация, и к маю 21 года по аймакам стали развозить реформированный костюм. В Цоросовском аймаке раздача была произведена с особой торжественностью: собрали местный женский съезд и объявили о реформе костюма. Для этого все девушки 12-18-летнего возраста вошли в зал съезда, по удалению мужчин - переоделись, а старые камзолы были

141 сложены перед домом съезда и при дружном пении Интернационала сожжены. Самый факт сожжения как бы скреплял уничтожение вредного костюма и с ним всех вековых предрассудков, причинявших большое несчастье нашему народу".

142. В годы гражданской войны Амур-Санан сыграл большую роль в создании калмыцкой советской автономии, что было совсем не просто. Ведь в 17-м году, самоопределясь, калмыки вместе со своим дворянством и просвещенной интеллигенцией высказались за переход на казачье положение. Когда же к власти пришли большевики с их продразверстками и разрушением церквей, они, вместе с казаками, отшатнулись к белым. За немногими исключениями - в Советской Астрахани, вроде Амур-Санана, у донских калмыков - как Городовиков. белые и красные

143. В своей очередной поездке в красную Москву Амур-Санан

144. добивается подписания Лениным обращения "К братьям-калмыкам!" с обещанием автономии, амнистии и неприкосновенности калмыцких земель - только все на борьбу с Деникиным!

145. Но подействовать это обращение не успело, а может, и не могло. Калмыки (особенно донские) от красного наступления уходили поголовно. Ведь:

146. "Картины 1918 года стояли перед каждым: бежать и спастись, остаться и быть убитым... Рассчитывать на милость со стороны

147. большевиков, год назад рубивших калмыков, было трудно. Люди метались, теряя рассудок". Ужасную Голгофу невольного великого переселения калмыков Амур-Санан описывает, цитируя вначале стихи из белогвардейской газеты южнорусского города:

148. Вчера у нас был карнавал, /Какого, смею поручиться,
Париж ни разу не видал/ Не наблюдал ни Рим, ни Ницца.
По нашим улицам ползли/Коврами крытые кибитки,
В неведомую даль везли детей, и женщин, и пожитки.

149. Неся с достоинством горбы,/Верблюды плыли вереницей,
Сойдя с кибиточной арбы/Шел их хозяин желтолицый.
Куда идет несчастный люд,/Свою родную землю бросив?
За всех ответил мне верблюд:/ "Я коммунизма не приемлю!"

150. Ужасны описания, свидетельства народного отступления-самоубийства: "Там пала лошадь, там издыхает верблюд...

151. А сзади рвущаяся шрапнель... Снова серый день - и голо... и ругань бегущих русских: "Черт еще навязал вас на нашу голову... И смерти, смерти - дети, старики... Куда ни посмотришь - беженцы и беженцы... Чашу горького страдания мы испили до дна...

152. При виде красных нами овладевал животный страх. Мы были уверены, что они сейчас подойдут к нам и изрубят в капусту".

153. И вот заключительный рассказ какого-то добросердечного казака, уехавшего-таки в Крым - про калмыков-круглолицых - "солнышки".

"Сколько ни пропадали "солнышки" в дороге, до Туапсе добралось их немало. Перли на пароход почем зря. Их в нагайки - они ревут белугой: "Матер-черт! - кричат офицерам. Ты погоны снял, и кто тебя знает, а мой кадетский морда всякий большак видит.

154. Куды тут... Когда отчаливали от мола, иные калмычки бросали о камень своих детишек, а сами бросались в воду. Вот дурные! Жалко "подсолнухов". Мало их доберется до Крыма..."

155. В своем трагическом исходе 1920г. сальские калмыки погибли до половины...

156. Не много ли бедствий для одного народа? И имеем ли мы право забывать хотя бы об одной из этих катастроф? - в своей благоприлизанной истории об извечно верном России и компартии народе? - Мы не имеем права забывать размышления

157. Амур-Санака, записанные в 1930г., и вопрос его: "За что голыми ножками по холодной мартовской грязи шагали маленькие калмычата, за что на панелях городов с голоду, как осенние мухи, стаями умирали калмыки?" Строки не только сказанные, но даже напечатанные, но не услышанные. И народные гибели потому повторялись и в 20-м, и в еще более страшные 40-е годы. А все эти беды - от нас,

158. от нас, от русских - нет, скорее, от московских, столичных, когда

159. человеческие цели подминаются имперским злом...

160. Спасти же народ может только беззаветная любовь к нему хороших людей - "сян-кюнов", по Амур-Санану, или "настоящих коммунистов", по Трифонову - против "лже-коммунистов".

161. Вспомним еще один эпизод из книги Амур-Санана, последний, потому что после рыборегулирующего моста скоро покажется Астрахань и кончится наше путешествие по Волге и исторической Калмыкии.

162. "14 октября 1920г. я говорил на заседании Политбюро ЦК, где присутствовали Ленин, Сталин, Бухарин и др... "Я хорошо знаю,- говорил я,- что калмыки, независимо от перспектив на Востоке и

163. Западе револ. событий, хотят жить. Но когда ничего общего с революцией не имеющие, а прикрывающиеся ее именем, насилующие женщин, убивающие, грабящие темных калмыков, без нужды оскорбляющие религиозное чувство народа, выдают себя за истинных представителей власти, тогда надо о происходящих безобразиях

163. говорить самому Ленину. Мы, идейные сторонники советской власти, не можем молчать и не довести об этом до сведения высших партийных и сов.инстанций. На места, захваченные белогвардейцами, приезжают корреспонденты английских газет, фотографируют развалины буддистских храмов и эти снимки, как иллюстрацию большевистского варварства и нац. гнета, в млн экз. распространяют по всему буддистскому Востоку - по Индии, Цейлону, Сиаму, Китаю...

164. Я говорил о том, что калмыки совершенно разорены как гражданской войной, так и реквизициями, разорены не только воюющими сторонами, но и соседними русскими крестьянами. Положение калмыков поистине печально. Прикрываясь в летний зной и зимнюю стужу грязными овчинами, обсыпанные паразитами, не имея продуктов, лишенные единственного их достояния - скота, калмыки стоят перед лицом физического уничтожения".

166. Я говорил горячо, волнуясь, стучал кулаком по столу. Т. Кожиев несколько раз дергал меня за полу пиджака... Я кончил. Тогда Ленин в упор же сразу поставил вопрос: "А как калмыки относятся к советской власти?" - Я кратко сформулировал свой ответ:

167. "Калмыки говорят: "Был большой чума - прошел, был большой холера - прошел, а большевик - не проходит". Все расхохотались, в том числе и Ленин.

"В сознании темного калмыка - продолжал я, - большевизм, революция, гражданская война преломляются как болезнь, гораздо более худшая, чем страшная чума или холера".

168. Ленин в своем резюме сказал: "То, что говорил представитель калмыков - вопиющее явление. Необходимо принять меры к ликвидации его". А в Постановлении Политбюро было сказано: "Признать необходимым проведение в жизнь автономии... в первую очередь для калмыков. Нназначить расследование злоупотреблений и насилий, совершенных местным русским населением по отношению к восточным народностям, в особенности калмыкам, и подвергнуть виновных наказанию.

169. Предложить участникам внести в ЦК список лиц, принадлежащих к народам Востока, амнистирование коих, по их мнению, желательно".

В. и Л. Сокирко Том 16. Урал-Волга 1986 г. "Волга-Калмыки"

(Нижняя Волга. Храм в Речном)